Между Ангелом и Музой. (Попытка приземлиться)


Действующие лица:

Музыкант

Ангел

Муза

Девушка

Клоуны.



Сцена. Три плоскости, разделённые тремя занавесками. Занавески раскрываются в разные стороны. Сцены сменяют одна другую безостановочно, поэтому декорационные изменения должны быть легки и бесшумны – ширмы, шарниры. Похоже на эстетизированную ярмарочную площадь, на которой разворачивается сон Музыканта.




Через тёмную тонкую ткань видна комната, по которой ходит девушка в чёрном длинном пальто. Её лицо закрыто капюшоном. Она захлопывает чемодан, оставляет на столе письмо.

Девушка кладёт на стол ключи. Звук неожиданно резкий. Девушка уходит.

Меняется освещение. Ткань теряет прозрачность. На ткани высвечена надпись.

Незнание высших законов не освобождает тебя от воздействия этих законов.


Надпись гаснет.



На авансцене – Музыкант и Муза.

Муза – Ну что, сочинил?

Музыкант – Сочинил.

Муза – И как?

Музыкант – Как…С женой проблемы, друг в обидах – не услышал, не помог не позвонил, заработаю прилично, да и радость такая… внутри. Да! Последний проект, говорят, кого-то там на что-то вдохновил и осчастливленных ближних куда как больше, чем обиженных родных.

Муза – Вот.

Музыкант – Когда-нибудь я это брошу. Стану богатым, не слишком счастливым, и брошу.

Муза – Я хотела бы вырвать из сердца, но я не могу. Ибо этот цветок закрывается вместе с глазами.

Музыкант –  Сколько раз просил тебя не чавкать я жвачкой. Противно слушать, в конце-то концов.

Муза – Это не я чавкаю, это жажда чавкает твоя. Пойдём обращать бумагу в вино?   

Музыкант – Подожди.

Песня, нежный женский голос. Музыкант торопливо уходит, Муза уходит в противоположном направлении.



Занавес открыт

На сцене колодец и ведро воды. К ведру подходит Музыкант и Ангел – пьют. Садятся спинами к колодцу. Ангел продолжает напевать, он вслушивается напряжённо. Над ними вспышки молний, гром, свист пуль, разрывы бомб. Клин света – от колодца, расширенный к залу. В свете падают – звёздочки-блёстки. (По безумной авторской идее – это звёзды, что видны со дна колодца в глубокий полдень).
Она поёт всё громче, что-то неразборчиво говорит, смеётся.


Музыкант - Где ты так долго была?

Она не отвечает. Появляется Муза в костюме цирковой ассистентки, задёргивает занавеску.

Аплодисменты за занавеской.

Музыкант выходит из-за занавески уже во фраке. Рядом – Муза с аксессуарами цирковой ассистентки. Смотрит на него с обожанием.

Музыкант – Между мной и роялем всегда остаётся пространство для недопонимания. Как между придворным и королём. ОН, чтобы звучать должен быть прекрасно настроен. Я, чтобы он позволил мне на нём играть должен быть оригинальным виртуозом. Мы друг без друга личности, но не больше… Вот этот момент перевоплощения… Нельзя всё время быть музыкантом, но нельзя быть чем-нибудь кроме рояля, если хочешь оставаться королём. Без него я невозможен, поэтому именно я становлюсь ходячим компромиссом между жизнью и дорожкой в небеса.


Музыкант смотрит на рояль. Подходит к нему с настроем дрессировщика и протягивает руку. Рояль рычит. Музыкант отворачивается, снимает
с верёвки – бельевой, на заднем плане цилиндр и смотрит на рояль глазами мага. Рояль пыхтит и выпускает серпантин. Музыкант снова поворачивается к своей манерной Музе. Муза танцует канкан. Музыкант обречёно машет рукой. Муза достаёт солдатскую фляжку и, отхлебнув, садится на пол. Мимо проходит Ангел в холщовом балахоне. Ангел приостанавливается, достаёт лавровый венок, надевает его на цилиндр Музыканта. Неумно хихикнув, уходит. Музыкант подходит к роялю, рояль мурлычет и, вздохнув, играет что-то красивое из классики, что исполняется довольно редко. Музыкант смотрит Ангелу вслед. Муза наматывает на руку хлыст дрессировщицы.



Музыкант выходит из-за занавески.

Он и уличные музыканты (клоуны) играют «Белль». Мимо проходит Ангел. Музыкант поёт сквозь романтический цинизм, её походка меняется.
Она идёт, покачивая бёдрами, несколько нарочито. Парень всерьёз начинает стараться. Она завязывает пояс, обнаруживая сказочные формы. Он поёт, как Каррерос в Гостином Дворе. Сверху начинают сыпаться бумажки, сквозь одобрительные возгласы людей… Секунда радостного замешательства и Ангела уже нет… Музыканты разбредаются. Он остаётся один в темноте. Запрокидывает голову. От глаз идут потоки света. Резко раздёрнуты две занавески. Колодец. Темно, четыре светящихся глаза.


Ангел – Я была высоко. Там где птицы развлекают небо, а небо веселится и пускает пузыри. Я была в безвоздушной вселенной, разжигающей воображенье тех, кто невидим для глаз людей, я смотрела на пляски ночных мотыльков, как женщина, способная отдаться только в момент немыслимой страсти, только по любви, но нет любви, и остаётся крутить безыскусное порно. Из жизни ночных мотыльков. Я гуляла по звёздным лощинам, не фыркай, это не красивость… Меня всегда опережала Муза.

Музыкант – Я звал не вдохновение. Тебя.

Ангел – Я не смогла бы дать тебе ни звука, ни строчки. Всё что я могу – прогнать унылость. Всё, что я могу связать тебя и реальность. Всё, что я хочу – твоей свободы.

Музыкант – Ну конечно, свободы…

Ангел – Нет, не отнять, объяснить, как с нею тебе уживаться. Ведь свобода – это всё, что ты имеешь и ради неё все эти условности, эти подпорки.

Музыкант – Вроде голода и плясок крайней плоти…

А. – Похоже на застрявшую стрелу. Амура.

Музыкант – Аж закружилась моя голова. Мы все уверены, что мы хотим свободы? Не так, мы всё уверены, что мы будем счастливы только тогда, когда наша жизнь и наши фантазии о растреклятой и чудесной совпадут? Когда, как по водоканалу можно переплыть из уютного мирка своей души в открытый океан, пьющий из всех водоканалов. Я слышал, есть такая легенда – художник после смерти попадает в тот мир, что он нафантазировал при жизни. Он сам себе находит рай.

Ангел – А реальность становится вовсе не раем.

Музыкант – По этому поводу тошнило Сартра…

Ангел – А зря. Ад – это вовсе не то, что вокруг. Ад, это то, что есть в душе, что не даёт тебе быть человеком.

Музыкант – Но ведь я не просто человек. Я – художник.

Медленно возвращается свет. Мы видим Музу, которая начинает исполнять стриптиз. Свет в глазах Музыканта становится… нет, скорее, гаснет. Он опускает голову и начинает что-то наигрывать, затем, хлопает по карманам в поисках ручки, обращается за ней к залу, где-то находит, достает блокнот, садится на пол, пишет. Муза смотрит на Ангела, грызёт яблоко. Ангел задёргивает занавеску.



На сцене появляются клоуны. Вместе с Музой они разыгрывают сценку поиска вдохновения и, затем, невозможности от этого вдохновения избавиться.