PLAY OUT. ВЫШЕ ТОЛЬКО ЧУДО

ЧУВСТВО МИРА

Ночь, скрашенная снами, сон – пейзажем. Сам по себе пейзаж был скромен, гармоничен, но, в непривычном для себя сотнесенье, все ослепляет и тускнеет…
Мой пейзаж растает, просочится океаном в горло пересохшего песка. Он качнётся силуэтом бедуина – в соль загорелая кожа, голыши неярких мускул под сажей волос, под белилами зноя (солнцем набелённая одежда)…
Песок, океан, всё, что между. Всё, что примеряет, превращая то в логово метафор, похорошевших на крови смысла, то в тряпки благородной потаскушки, звездой, блуждающей на грани…
Смерть колибри – невзрачный пух, скелетик совершенства, бесцветное стекло в белесом иле, стелящем дно бытия. Трепет крылышек на жаркий свет погас, прохладен отзвук оперения.

Песок есть песок, океан – океан… И кожа пахнет так, как пахнет кожа, «хоть розой назови её»…
В аду, на сухом огне скептицизма.  

Песок тоски, желания река. Взаимообращённое. Верблюд качает бедуина. Океан – гнездо родимое … внутри возни миров. Зеркально не уловленное вечно.

Искривлённым ножом пустословья вскрывать ракушку бытия…
Бежать за надоевшими словами, бежать от надоевших слов и быть жрецом своих мгновенных жертв на алтаре сутулом: если тина сверкнёт чеканкой...

Мыслей амулеты под паутиной заячьих петель, алмазная булавка в стоге сена, дымок Парижа в отраженье с боку лодки на Сене, на  колеблемой подушке небрежно взбитой ветрами волны.

Проще всего помолчать, но если же писать – как можно тише. Странная музыка мысли. От слова странствие…

Приближенный пейзаж  смеется, став ступенью.

Допускаю, что цель есть выше, образы точнее подобранных…

Меняются слова. Игра – муляж чудесного. Лишь хаос в подводной череде с порядком – данность, но самая свободная из... Вне...   

2001г. Екатеринбург Фрагменты книги «Другая вода. Мироощущение»