Бог, не хватает горячей
Ячменной похлебки,
Дров и любви
Для замерзших над словом
Поэтов.
Лузгают сплетни
Оплывшие рыхлые тетки,
В ломаных позах героев
Античных комедий
Вытянет нас к многоточью
Течением ветра.
Это игра?
Поделитесь колодою правил, –
Мы разберемся,
Берите спасенье залогом,
Кто, для чего и насколько
Тебе предоставил
Это томленье над тем,
Что на редкость не ново.
Кости метафор
Бессонная ночь разминает;
Потные люди ведут на
Чужие расстрелы
Духа и прелого времени
Аристократов,
В туфлях домашних
Ступающих так неумело.
Слово “бездарность”
Не хуже любого другого –
Не зашельмит, перемазав
Навозом ворота.
Только одно –
Подступает чернильная рвота.
Непониманье страшнее
Кондовых страшилок,
Вооруженное самоостервенением,
Вооруженное смыслом
Физической силы
От большинства расторопных
Разумных растений…
…Только откуда во мне столько
Горького ила?..
Мажьте привычки
На белые сдобные булки,
Тело – не храм, не кабак, –
Придорожная кухня.
Рано ли, поздно ли
Кончатся эти прогулки…
Башня Пизанская
Тоже когда-нибудь рухнет.
В окна суются глаза
И пустые вопросы.
Как объяснить, что дела
Не бывают “нормально”:
Новый костюм,
Дорожающие папиросы
Скажут не больше тягучего
“Многострадальный”.
Хлеба и зрелищ!
Ну, ладно, хоть хлеба,
Хоть зрелищ...
Только таких,
Чтобы за водянистые жабры
Вздернули, вытряхнув
Быта звенящую мелочь,
Как из постели колотят
Раскрошенный завтрак.
Эй, человек,
Охлажденной воды и опилок, –
Разные вещи
Творятся на наших аренах...
Фотографический,
Светом расписанный снимок:
Кто-то над кем-то
На согнутых, сбитых коленях.
Зеркала пропасть:
Стекло, серебро, освещенье,
Дымка кулис,
Равнодушная вертится лопасть…
Вечен эффект отстраненья,
Эффект вытесненья…
Сумрак уклада,
Противившийся попрошайству
Новых идей и манер,
Как делению веры.
Русская щедрость
Подобна была разгильдяйству,
Русской загадкой была
Золотая блаженность.
…Жизнь в зеркалах,
Ослепленных пасхальным закатом,
Ночи затмений,
Отрава на коже и шелке,
Боль озарений,
Нирвана безумных и кротких –
Сны кокаина
На мясе земных наслаждений,
Зверь и Спаситель,
Злодейство и выживший Гений;
Светочи мысли
И в уксусе теплые плетки,
Крылья лопаток,
Обтянутых серой чахоткой,
Черный Пьеро
В кружевных ароматных колодках;
Века виньетка на дне
Перевернутой лодки…
Кукла из воска, –
Иголки твое оперенье.
Хватит рефлексий
И суицидальных истерик,
Хватит дуэтов
За небо в запретных алмазах!
…Желтая накипь глотает
Исхоженный берег,
На корабли загоняют
Чума и проказа…
…Вырубят все,
То, что вырастет, – станет горбатым...
Груши на вишнях...
Слюнявый патолог – ботаник...
Лысые дети...
Сортирной бумагой зарплата...
Дивный гротеск...
А трагедия века – “Титаник”,
Ной многомудрый…
Консервы,
Сплошные консервы,
Мытые щеки
Довольного прибылью Хама.
Нервы враздрызг…
Пожелание – выползти первым.
Выпала мама,
Домывшая скользкую раму.
Мы не рабы!
Мы смышленые шустрые рыбы.
Все переменится,
Только не эти горбы,
Как оказалось.